Они умирают сами... - № 08_44_2006 - Каталог статей

«Несколько недель назад я вернулся из Москвы в свою маленькую страну и, можно сказать, к нормальной жизни, после чего с большим опозданием взялся за эту статью, посвященную проблеме «опасных людей». Однако мне было трудно сосредоточиться на чисто научных аспектах проблемы. В Москве я принимал участие в дискуссии, посвященной условиям содержания заключенных. Я уже бывал в России и потому знал самое главное — под стражей здесь находится около миллиона человек, то есть на 100 тысяч населения приходится 685 заключенных. В Соединенных Штатах пропорция примерно такая же, соответствующие цифры по Скандинавии меньше в десять, а в большинстве стран Западной Европы — в восемь раз.

Новостью для меня стал туберкулез — вернее, масштабы его распространения.

Из миллиона человек, составляющих «население» тюрем и колоний, около 92 тыс. больны туберкулезом. Медицинская помощь оказывается не всем и является недостаточной. Примерно 20 тыс. человек из числа всех больных страдают т.н. мультирезистентной формой туберкулеза. Получается, что человека приговаривают не только к тому или иному сроку тюремного заключения — над ним нависает более чем реальная угроза этой тяжкой болезни и смерти. По словам Фармера, мультирезистентный ТБЦ становится наказанием, причем особенную опасность представляет заключение до суда и вынесения приговора. Московский Центр содействия тюремной реформе дает следующее описание условий следственных изоляторов (СИЗО), где содержат лиц, находящихся в предварительном заключении:
«В камерах СИЗО, расположенных в густонаселенных областях, на каждого заключенного приходится менее 1 кв. м, а кое-где — менее 0,5 кв. м. Заключенные спят по очереди. Не всем находится место, чтобы сесть. Условия жизни в камерах СИЗО исключительно тяжелы — отсутствие кислорода, влажность, зловоние. У заключенных открываются кровоточащие язвы, опухают от долгого стояния ноги; многие страдают чесоткой и другими кожными болезнями. Из-за высокой влажности промокшая от пота одежда и белье не высыхают. Через окна, забранные частой решеткой, в камеры практически не проникает дневной свет. Двух- или трехъярусные койки прикреплены к стенам. В камере, независимо от того, сколько там находится заключенных — десять или сто, предусмотрен только один умывальник и один унитаз».
Я бы не поверил в это, если бы не был там и собственными глазами (и ноздрями) не убедился бы в правдивости этого описания, умалчивающем лишь о ситуации с туберкулезом. Когда в закрытых, лишенных вентиляции помещениях содержится порой более сотни людей, среди них неизбежно окажутся бациллоносители, которые кашляют и тем самым распространяют инфекцию.
Введение в России моратория на смертную казнь, которого удалось добиться государствам Западной Европы, — слабое утешение. Заключенных теперь больше не казнят. Они умирают сами».