МИССИЯ ДЛЯ ЗАКЛЮЧЕННЫХ: ИТОГИ

 Сегодня священник в тюрьме – довольно частое явление. Во многих местах лишения свободы есть храмы, почти везде – молельные комнаты, заключенные принимают крещение, исповедуются, причащаются. Тюремный священник посещает больных заключенных, утешает страждущих, совершает Таинства. Священнослужитель в тюрьме особенно необходим. Не потому, что здесь больше грешников, чем на воле, а потому, что здесь они больше страдают, а значит – ближе к раскаянию.
 Встреча с духовным наставником, как говорят сами осужденные, имеет для них большое значение. Многие из осужденных молятся, соблюдают посты, участвуют в Таинствах Церкви. У людей появляется желание исправиться, и после освобождения начать новую жизнь.
 После того, как Церкви перестали препятствовать в служении в местах заключения, она уже почти пятнадцать лет окормляет осужденных в тюрьмах и колониях. Где бы ни находилось исправительное учреждение, в Подмосковье или далеком сибирском краю, священники приходят к осужденным и несут свою нелегкую службу.
 Приход священства в систему исправительного наказания вызвал в свое время неоднозначную реакцию. Далеко не везде священников встречали с пониманием. Да и поныне некоторые сотрудники исправительной системы, руководители учреждений, представители общественности считают, что вмешательство Церкви в жизнь осужденных является нарушением прав человека, вторжением в частную жизнь заключенных. Слава Богу, таких людей становится все меньше!
 За последние годы православное священство своей неустанной и самоотверженной деятельностью убедить многих в необходимости и полезности своего служения, в значительной степени восстановило утраченный за годы советской власти опыт духовного и нравственного душепопечения страждущих.
 По словам директора Федеральной службы исполнения наказаний России (ФСИН) генерал-полковника Ю.И. Калинина, к священнослужителям в местах заключения относятся по-особому, поскольку им «…легче наладить с осужденными психологический контакт. Человеку за решеткой зачастую не хватает элементарного общения. Некому излить душу. Каждый день одни и те же лица, тот же начальник, те же требования. Жизнь однообразна и движется по кругу – от подъема до отбоя. И так происходит годами». Результатом этого становятся психологические срывы и конфликты среди заключенных, предотвратить которые могло бы присутствие в тюрьме священнослужителей.
 Федеральная служба исполнения наказаний высоко оценивает результаты деятельности Русской Православной Церкви в местах заключения. В частности, начальник управления социальной, психологической и воспитательной работы с осужденными ФСИН, полковник В.Л. Полозюк отмечает: «Мы понимаем значение религии в жизни общества. Приобщение осужденных к духовным основам самым благоприятным образом сказывается на нравственном климате в исправительных учреждениях, позволяет заключенным переосмыслить свою жизнь». По его данным в настоящее время в России в местах лишения свободы имеется 360 православных храмов, более 695 молитвенных комнат, 375 воскресных школ, 902 библиотеки духовной литературы. Строится более 50 храмов, и инициаторами этого строительства являются как руководители колоний и следственных изоляторов, так и сами заключенные. Православие исповедует 12,5 тысяч осужденных, и с каждым годом число таковых увеличивается. На территории исправительных учреждений действует 710 православных общин.
 Полозюк отметил также, что некоторые из бывших осужденных даже приняли священный сан: «Это люди, которые уже никогда не совершат преступлений, потому что поняли смысл жизни и ведут за собой других». Он также напомнил, что Святейший Патриарх Алексий освятил несколько тюремных храмов – в Санкт-Петербурге, Саратове и Иркутске. В 2003 году Его Святейшеством были направлены во все исправительные учреждения иконки святой Анастасии Узорешительницы, которой молятся об освобождении от уз, и Патриаршее обращение к осужденным. По мнению сотрудника ФСИН «Эта акция весьма благотворно воздействовала на всех заключенных, как взрослых, так и подростков. Они вернутся в общество законопослушными, и в этом им помогла Русская Православная Церковь».
 Верующие заключенные после освобождения реже нарушают закон, чем другие осужденные. В пресс-службе ФСИН отмечают, что «верующие осужденные лучше соблюдают режим, более терпимы к людям». «Церковь помогает осужденным восстановить утраченные нравственные качества и ценности, оказывает благотворительную помощь, обеспечивает одеждой, медикаментами, продуктами и литературой», — отметили в пресс-службе ФСИН, добавив, что верующим и трудолюбивым осужденным предлагается работа в приходе, а желающим выдаются направления в монастыри.

К НОВОМУ ЭТАПУ ОТНОШЕНИЙ

 Несомненно, что Русская Православная Церковь сумела найти дорогу к сердцам страждущих и нуждающихся в утешении. Руководство исполнительной системы наказаний, исправительных и воспитательных учреждений на опыте убеждается в необходимости духовного окормления и воспитания осужденных. Поэтому не так давно директор ФСИН, генерал-полковник Ю.И. Калинин предложил ввести о введение в уголовно-исполнительной системе штат тюремных священников. Это заявление впервые прозвучало летом на пресс-конференции руководства ФСИН и было повторено в интервью «Российской газете». Увы, Церковь еще недостаточно обеспечена кадрами священников для перехода к штатному служению. Есть и другие проблемы, связанные с тюремным служением и требующие решения.
Например, должен ли места заключения окормлять приходской священник? Или он должен быть снят со своего прихода и полностью посвятить себя служению в колонии или СИЗО? Ведь приходскому священнику, особенно в провинции, просто не хватает времени и сил для дополнительного послушания. Как, например, в праздник служить и в колонии и на своем приходе? В результате священник иногда не имеет возможности посещать колонию чаще, чем один или два раза в месяц. С другой стороны, живая связь православной общины колонии с приходом и с верующими, живущими на свободе, может поддержать заключенных в духовной борьбе и в житейских трудностях.
 Если колония находится рядом с монастырем, то ее обычно по очереди посещают настоятель и насельники монастыря. Но монастыри в России не всегда расположены вблизи от исправительных учреждений.
 Возможно, стоит перенять опыт тюремного служения за границей, где организуются попечительские приходы, существующие за стенами исправительного учреждения, но ориентированные на особую заботу о заключенных обитателях и персонале.
 Не каждый священник может работать с заключенными или осужденными. Это, действительно, особое послушание, особый дар. Служение в тюрьме или колонии всегда считалось труднейшим пастырским служением. Тюремный священник должен обладать сугубой внутренней силой, особыми качествами характера.

НАЧНЕМ ОБСУЖДЕНИЕ

 Что же необходимо делать в первую очередь для создания института тюремного духовенства? На этот вопрос отвечают священники, которые уже имеют опыт служения в местах заключения.
 
 Иерей Александр Добродеев, заведующий сектором тюремного служения Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями:
 - Думаю, что сегодня самой важной задачей является совместная координация действий ФСИН и Русской Православной Церкви по введению института тюремных священников. Несмотря на то, что не везде хватает православных священников, должность штатных тюремных священников надо вводить в тех исправительных учреждениях, где это введение возможно, пусть пока даже в виде эксперимента. Но должен быть выработан соответствующий механизм, определены этапы перехода к штатному служению священников, в результате чего священство в тюрьмах и колониях будет иметь законный статус. Это должно быть решено на федеральном уровне. Региональные власти самостоятельно не смогут урегулировать огромное количество вопросов, связанных с введением штатных должностей священников.

Иерей Иоанн Чураков, СИЗО № 5 (г. Москва):
 - Введение штатных ставок потребует утверждения определенных должностных обязанностей, а также режима работы. Для того чтобы вводить штатное священство, нужен юридический фундамент, нужна разработка правовых вопросов, оснований, например, число штатных единиц священников на определенную численность осужденных. Только исходя из этого будут формироваться штатные места, которые со стороны Московской Патриархии должны быть обеспечены кадрами.
 На каком основании будут работать священники? Можно ли совместить служение в колонии или изоляторе с приходским служением? Священник ведь несет послушание именно на приходе. И как он ездил в колонию, так он и будет ездить, но с введением должности ему будут платить дополнительное жалование. Это обяжет священника еженедельно бывать в данной колонии. Может ли сейчас приходской священник, например в Мордовии, где находится огромное количество колоний, совместить свой график окормления прихода или даже нескольких приходов, с поездками в колонию? Думаю, что вряд ли.
 Штатные оклады, полагаю, не будут очень большими. Речь идет лишь о некотором поощрении священника. Но, с другой стороны, как эти ставки рассчитывать? Сколько верующих может или должен окормлять священник? Столько же, сколько приходится на одного воспитателя этой исправительной колонии? Но воспитатель находится там полный рабочий день, с 9 утра до 5 вечера.
 Вообще, мне кажется, что должности тюремных священников нужно вводить лишь после того, как будут введены должности военных священников в армии. Она должна подать пример. В настоящее время, например, многие священники очень самоотверженно трудятся, оказывая духовную помощь не только заключенным, но и сотрудникам пенитенциарных учреждений. Священники при этом руководствуется отнюдь не материальной стороной дела, но выделить время от приходского служения получается далеко не у всех. Есть, например, опыт организации этого дела в Воронежской епархии. Там назначен специальный священник, который занимается только тюремными приходами. Владыка выделил ему оклад за счет епархии. Но редкий случай.
 Кроме того, нужна внутренняя готовность самого священника к работе в тюрьме. В наших семинариях не дается необходимой базовой подготовки священников для работы в колониях. Нет соответствующей факультативной дисциплины. А ведь еще в 2001 году на конференции в Московской Духовной Академии было предложено ввести для слушателей курс подготовки к тюремному служению. Это нужно и необходимо делать. Нужны специальные факультативные дисциплины и по армейскому служению, и по служению духовенства в тюрьмах. Должны читаться соответствующие курсы, преподаваться основы, чтобы со студенческой скамьи семинаристы уже могли определиться - есть ли в них готовность служить в тюрьме. Должны быть и миссионерские курсы по подготовке священства для служения в тюрьме. Ведь не каждому священнику такая служба под силу. Таким образом, это серьезная кадровая проблема.
 Отсутствует и нормативная база. Мы не имеем никакого нормативного документа, с помощью которого мы можем регулировать свои отношения с государственными органами, с Федеральной службой исполнения наказаний. Думаю, что нужно вводить должности тюремных священников пока в качестве эксперимента. Но на каком основании Федеральная служба исполнения наказания могла бы ввести их? Письмом, личным приказом директора службы? Как это будет выглядеть технически со стороны службы?
 Духовенство ведь уже давно служит в тюрьмах и колониях. На протяжении последних 15 лет это служение принесло не только духовную, но и социальную пользу. Священники помогают заключенным социально реабилитироваться. Практически никто из людей, которые уверовали в заключении и вели активную общинную церковную жизнь, после выхода на волю не совершает преступлений. Они возвращаются в общество законопослушными гражданами, успешно трудятся в различных сферах деятельности, приносят пользу обществу.
 Повторяю, ввести должность тюремного священника в качестве эксперимента нужно, иначе это дело может растянуться на долгие годы. Это надо когда-то начинать, иначе очередная возможность может быть отложена на долгие годы. И если для священников, служащих в колониях и тюрьмах, будут выделены ставки, будет сформирована четкая нормативная база, эксперимент можно распространять на всю систему исправительных и воспитательных учреждений.

Иерей Алексий Острик, настоятель храма Святителя Николая в Семилукской колонии Воронежской области:
 - Почти два года назад в Воронежской епархии несколько тюремных священников были освобождены от приходского служения. Теперь наши приходы – тюремные храмы. Приходящий священник хуже владеет ситуацией, недостаточно знает специфику тюремной жизни, не понимает нужды общины. В результате неизбежны ошибки и текучесть кадров. До того как нас освободили от приходского служения (сегодня в Воронеже четыре священника занимаются только тюрьмами), священники, приходящие в тюрьмы, постоянно менялись. Любой приход требует от пастыря полной самоотдачи, а тюремный – особенно. По благословению митрополита Воронежского и Борисоглебского Сергия нас вывели за штат, нашли спонсоров для выплаты нам оклада и содержания прихода (в тюремном храме невозможен даже минимальный доход), и мы служим только в тюремных храмах. Служим литургии каждое воскресенье, на великие и двунадесятые праздники (на Рождество, Крещение и Пасху – по ночам), на Пасху и престольный праздник совершаем крестный ход.
 Сорок верующих заключенных способны изменить всю мировоззренческую структуру зоны. Пусть остальные полторы тысячи и не живут активной церковной жизнью, но они знают, что эта жизнь в колонии есть, видят своих верующих сокамерников, иногда подходят к священнику за советом. Поэтому тюремная администрация всячески приветствует появление священника. И сами сотрудники становятся человечней. Богослужения у нас проходят раз в неделю, а в остальные дни совершаем требы, беседуем с заключенными и персоналом, ходим в изоляторы, ВИЧ-участки, туберкулезные участки, барак усиленного режима – те, кто там находится, естественно, не могут посещать храм.
 В местах лишения свободы особенно важно, чтобы, кроме литургической, была и общинная жизнь. Господь помогает, и профессиональной усталости не чувствую. Наоборот, служение приносит удовлетворение. Надо только жить проблемами этих людей. И ведь не с одними заключенными имеем дело, но и с теми, кто их ждет на воле, – женами, родителями. Ради наших малых трудов Господь прощает и нас, грешных, дает нам возможность жить в этом мире. По-моему, введение должностей священников засчет ФСИН нецелесообразно. Думаю, что в этом случае священники будут зависимы от государственной организации, и заключенные начнут воспринимать священников как часть системы исполнения наказаний, даже может быть используя священнослужителей для каких-то своих целей, например, будут искать поддержки в сокращении сроков заключения.

*****

Очевидно, что в нашей огромной стране, где к сожалению, достаточно большое число заключенных, душепопечительское служение в тюрьмах не может ограничиваться энтузиазмом лишь одной тысячи священников, и осуществляться в ущерб огромному числу приходских общин на воле. Необходимо создание института тюремного духовенства. Возможно, на первое время для этого требуется создать экспертную группу из числа ответственных сотрудников Федеральной службы исполнения наказаний и священнослужителей Московского Патриархата, которая бы систематизировала основные вопросы, требующие немедленного решения, и перспективные задачи: формирование нормативной базы, определение численности священников для служения в приходах тюрем и колоний, наконец, организация образовательных курсов для священников, готовящихся к тюремному служению.

Сергей КОНОНОВ

ИЗ ОСНОВ СОЦИАЛЬНОЙ КОНЦЕПЦИИ ЦЕРКВИ О СЛУЖЕНИИ В МЕСТАХ ЗАКЛЮЧЕНИЯ

 В Основах социальной концепции, в которых излагается отношение Русской Православной Церкви к современным, общественно-значимым проблемам, говориться, в том числе, и об отношении Церкви к людям, совершившим преступление и находящимся в тюрьме.
 «…В христианстве доброе отношение к узникам ради их исправления имеет глубокую основу. Господь Иисус сравнивает благотворение заключенным со служением Себе: «В темнице был, и вы пришли ко Мне» (Мф. 25. 36). История сохранила множество примеров помощи святых угодников Божиих людям, находящимся в заключении. Русская православная традиция искони предполагала милость к падшим. Святитель Иннокентий, архиепископ Херсонский, обратился в тюремной вологодской церкви к заключенным с таким словом: «Не для обличения вас пришли мы сюда, а чтобы преподать вам утешение и назидание. Видите сами, как Святая Церковь со всеми Таинствами своими приблизилась к вам, не удаляйтесь же и вы от нее, приблизьтесь к ней верою, покаянием и исправлением своих нравов: Спаситель и теперь простирает со креста руки ко всем кающимся; покайтесь и вы, и прейдете от смерти в жизнь!»
Исполняя свое служение в местах лишения свободы, Церковь должна устроять там храмы и молитвенные комнаты, совершать Таинства и богослужения, проводить пастырские беседы с заключенными, распространять духовную литературу. При этом особенно важен личный контакт с лишенными свободы, включая посещение мест их непосредственного нахождения. Заслуживают всяческого поощрения переписка с осужденными, сбор и передача одежды, лекарственных препаратов и других необходимых вещей. Такая деятельность должна быть направлена не только на облегчение тяжелой участи заключенных, но и на помощь в нравственном исцелении искалеченных душ. Их боль является болью всей Матери-Церкви, которая радуется радостью небесной и «об одном грешнике кающемся» (Лк. 15. 10). Возрождение душепопечения о заключенных становится важнейшим направлением пастырского и миссионерского делания, нуждающимся в поддержке и развитии».